Тая валялась на диване, занимаясь своим излюбленным делом - ничегонеделанием.
Погода, на редкость, поганая - холодно, а воздух спёрт от сплошных выхлопных газов и повсеместной химизации. В общем, день выдался весьма «благоприятный» для любых активных и плодотворных мероприятий. Сегодня её даже не тошнило стихами, что обычно было свойственно Тайке в такие прелестные моменты жизни. «Может заняться самоедством или пожалеть себя?» - довольно логичные для своего существования вопросы она задавала что-то тупо и заядло бормочущему телевизору.
Тайка жила в таком месте, которое с уверенностью можно было бы назвать "сраный район". Дом стоял где-то на отшибе, со вкусом отменного художника он был окружён сплошным мусором; двора здесь не существовало: всё свободное место перед домом было забито старыми развалюхами, покрытыми вековой ржавчиной – в общем, вокруг одна прелесть и красота.
Ну, а внутренности подъездов - это уже отдельный разговор. Во-первых, основная их особенность - отсутствие какого-либо освещения, это обязательно, про вечно-стойкий запах результатов мочеиспускательных процессов и испражнений, грязь, мусор, аромат которого буквально въелся в закопченные стены и потолки, я думаю, не стоит сильно распространяться, а вот что постоянными обитателями подъездов были многочисленные бомжи об этом, я думаю, нужно поподробнее. И действительно в каждом, абсолютно в каждом подъезде жило как минимум по два бомжа, в Тайкином подъезде правда одно время жил только один, а потом и тот помер, а сейчас там живет подросток-беспризорник. Он появился там недавно, просто блуждая по трущобам, интересно, чем пригляделся ему столь «симпатичный» Тайкин подъезд… Этому пацану на вид лет пятнадцать. Грязный и ободранный он обычно сидел, прижавшись к старой сальной батарее, потягивая, найденные им на улице, бычки.
Жители дома не обращали никакого внимания на бомжей, относясь к ним как к чему-то само собой разумеющемуся. Бомжи же не приставали к домашним с просьбой о подаянии.
В обоюдном согласии так и жили, живут и будут жить, пока не достигнут самой нижней ступени своего существования.
В прихожей зазвонил телефон: «Здорово, Халява,» - монотонно сказала Тайка. «Чё еще надо? Куда?
Да не фиг делать… Ладно минут через десять буду… Ммм….» - это звонила заядлая Тайкина подруга Маха, а попросту Халява. Таких, как она, еще поискать. Даже странно, как они смогли стать подругами: Тая – это просто эталон пассивности и презренно-равнодушного отношения ко всему, практически ко всему, а Халява – суетливая наркоманка, главная цель которой накуриться и затусить где-нибудь. Но учились они обе неважно, хотя Тайка была умная, а Халяве все по…
Тая медленно-ленивыми движениями начала надевать свои красно-зеленые говнодавы. Оделась, захлопнула входную дверь и пошла вниз по лестнице. Внизу сидел он. Тайке всегда было все равно, а он все время смотрел на неё исподлобья, стараясь, чтобы она ни в коем случае не заметила странного и пристального взгляда этих больших красивых карих глаз. Но Тайка даже и подумать не могла, чтобы обратить своё внимание вообще на что-либо.
Проходя мимо одного из подъездов своего пристанища, она вновь слышала громкие и противные маты одного жирного скота, который постоянно бил свою жену и требовал каких-то денег, которых отроду там не было. Вот опять, как обычно он орал и бил её, Тайка даже не представляла, что его баба ещё жива, с неким недоумением она взглянула на их разбитые окна и пошла дальше.
Осень… Кто сказал, что это красиво? Вы когда-нибудь видели осень в животе дохлой кошки?
Нет? Вам повезло… Именно такая осень царила вокруг Тайки пока она шла и думала о том, что она не знает о чем она думает. А вокруг одна тусклость, серость и мрак. Ароматы природы буквально разъедают изнутри.
Она шла минут двадцать и, наконец, дошла. Поднялась на второй этаж и позвонила. Это хата Стаса, сумасшедшего наркомана, ну и по совместительству друга Халявы.
«Здорово.» - тихо хриплым голосом сказал Стас, Тайка кивнула в ответ.
В квартире орала какая-то громкая и страшная музыка, типа «Cradle of filth», в общем, соответственная атмосфера уже охватила всё.
В квартире стоял полный кумар. Дым заполонил всё. Халява обычно звала Тайку на эту хату, когда они типа собирались повеселиться. Тайка прошла в тёмную туманную или лучше сказать дурманную комнату, Стас развалился в кресле, тяжело дыша, на другом кресле сидел какой-то обдолбыш с красными глазами и грязными длинными волосами. На диване напротив лежала какая-то девка, длина юбки которой обещала желать лучшего, а рядом сидели ещё трое страшно бледных чуваков. Посреди комнаты стоял старый стол, заполненный всякой дрянью: бутылки какой-то дешевой водки, косяки, пакеты с травой; пакетики с белым порошком и шприцы валялись везде. Везде на полу был рассыпан пепел и, дышать в комнате было совсем не чем.
«Где Халява?» - даже не вопрошающим голосом спросила Тайка, Стас, не открывая глаз, указал на дверь балкона. Тайка пролезла через диван, попутно схватив где-то еще не открытую бутылку пива, зашла на балкон.
Халява сидела спиной к двери, зажавшись в углу. «Ты чего?» - спросила Тайка, открывая бутылку. Халява медленно повернулась и посмотрела на Тайку своими мутными красными глазами. Она ехидно расплылась в улыбке, которая быстро превратилась в оскал. «Ну что нюхнула?» - ответом на этот вопрос была рука Халявы с торчащим в ней шприцом. Тайка села рядом и вытащила шприц. «Кто?» - спросила Тайка, делая глоток. «Ты видела этих мертвецов?» - с трудом произнесла Халява. « Ты уже сдыхаешь.» - ответила Тайка. «Это готы, эти бледные уроды, это они принесли, Стас недавно с ними познакомился. Они предложили, и он их чуть с руками не оторвал, они скоты, говорили, давай, давай еще, а потом иглу дали. А потом сказали, ты тварь, как таких как ты земля носит, мы должны отчищать землю от таких ничтожных отбросов, мол жизнь бесконечна, а мы… я… из-за меня всё сдохнет, из-за меня… я всё убиваю, а если они… меня, то мир чище станет, идиоты, какой мир, какая жизнь?... ты думаешь я тебя вижу … нет не вижу, ты там а я здесь, всё вокруг – это мразь и мрак, и тьма, без конца и я её творю и мы все и ты, ты ничего не делаешь, ты тоже…» - тут она начала задыхаться от слез и кашля. Тайка сидела и молчала, лишь тихо с каким-то отвращением и презрением смотрела на Халяву. «Я всё прощу всем, но меня уже никто не простит … и эти голодные до чужой смерти вампиры правы, я тварь, но и они тоже, просто у них есть сила меня задавить, а у меня нет… Слышишь!!! Слышишь!!?????.. Они же там ждут и дождутся…
Я хочу видеть мир без людей, пустым, без меня, без тебя, без них, без всех…пустой мир и я его увижу.. я тебе обещаю…» - тут её начало трясти, она начала ломать руки, и бить себя, но удары были слабы, у неё не было сил … всё… лежа на коленях Тайки, она последний раз выдохнула, но больше не смогла вдохнуть.
Тайка сидела молча, потом спихнула голову Халявы со своих колен, встала и с какой-то страшной обидой посмотрела на неё. Глаза блестели от ненависти и бешенства: «Сука.» - сказала она и голос её содрогнулся. Она вошла в комнату и, даже не взглянув ни на кого, отправилась к выходу, оделась, вышла и хлопнула дверью.
И что же теперь нужно чувствовать? О чем нужно забыть? О чем нужно думать? Тайка шла быстро, что-то перебирая в своей голове. Вспоминая всё. Уже давно было известно, что всё так закончится, просто это оказалось слишком быстро. Жизнь такая штука, вот она есть, а вот уже нет. Страшно? Нет… Наверно, нет. Просто глупо. Может ещё несправедливо. Несправедливо на время, потом всё уравновешивается и приходит на круги своя. Пришёл, отбыл свой срок, и прощай, что не успел, это уже твои проблемы, хотя уже и нет никаких проблем. Всё безмятежно, и в порядке. « Теперь она увидит мир, пустой мир без людей, и будет одна, точно, она будет одна, её никто никогда не понимал…»
Тайка нашла что-то в своем кармане. Маленький полиэтиленовый сверточек. А внутри… белый порошок…
Тайка стояла даже чуть ошеломленная. В глазах появилось такое отчаяние, стало так больно. «Она испугалась, ей стало страшно от одиночества.» Она подняла глаза и посмотрела куда-то вверх: « Что?! Хочешь, чтобы я к тебе присоединилась?... Нет… нет… сначала я им покажу… все покажу…» Она положила пакет обратно в карман и пошла… «Значит я ничего не делаю, а я сделаю, пусть все узнают.»

Дашку нужно было забрать в шесть, а уже пол восьмого. Тайка села в маршрутку и поехала за сестрой.
Дашке шесть, милая приятная девчушка, которая еще не познала этот гнусный и изглоданный моральными червями-уродами мир. Тайка относилась к сестре так же как ко всему остальному, флегматично.
Но сейчас Тайка сходила с ума, глаза её горели от бешенства и, казалось какая-то страшная и просто ужасная по своей сути идея зародилась в её голове. Она резко бросала взгляд то в одну сторону, то в другую. Может, она что-то искала, хотя она, наверно, пыталась найти какое-то подтверждение или оправдание тому, что возникло в её глубоком подсознании.
Маршрутка остановилась, и Тайка быстро выскочила из неё.
Она торопилась. Она никогда не торопилась, но сегодня, сейчас она неслась сломя голову.
Она шла какими-то темными глухими переулками, ни на что не глядя, просто шла, шла к цели, глаза блестели от злорадства. Она подошла к какому-то затхлому и облупившемуся зданию, казалось, стены его сейчас развалятся. Это был детский садик, в который ходила Дашка.
Тайка быстро вошла и хлопнула дверью. Она пробежала по тусклому коридору и ворвалась в какую-то комнату. Прошла в группу. Дашка сидела в центре темной комнаты на маленьком стульчике, читая книжку. «Опять дурью маешься?» - стараясь скрыть своё состояние, как можно более ровным голосом сказала Тайка. Дашка обрадовалась сестре, она всегда ей радовалась. «Одевайся.» - уже спокойно сказала Тайка. Дашка быстро оделась и они вышли.
На улице было темно. Тайка шла быстрыми и широкими шагами, Дашка мельтешила где-то позади. Стояла гробовая тишина, лишь редкие капли с крыш, и жесткие шаги прерывали её.
«А у нас сегодня цветок распустился.» - как бы смущенно или за что-то извиняясь, сказала Дашка, «Скоро завянет…» - ответила Тайка и наверно впервые в жизни пожалела об этом. Она всегда была уверена в своих словах, но сейчас что-то дернулось в ней, возможно, это было слишком жестоко, Дашка остановила сестру: «Но ведь потом появится новый» - казалось, из последней надежды она спрашивала это. Тайка ничего не ответила.
Дул пронизывающи ветер, они шли пешком. Сердце Тайки билось об ребра так быстро и сильно, что порой ей становилось так невыносимо больно, что она просто зажмуривалась и шла с закрытыми глазами.
Отвратительный и грязный осенний вечер охватил пустынный тротуар.
Вот уже знакомый дом, знакомые подъезды, знакомое окно, знакомый силуэт: мать уже поджидала их.
«Ну, наконец-то!» - всплеснула она руками. Начала помогать и без того самостоятельной Дашке снимать куртку, но её помощь, как обычно была ненужна, Дашка обняла маму и с самой дружелюбной улыбкой на свете посмотрела на неё. Тайка, даже не взглянув на них, пошла в свою комнату.
Было темно. Она даже не включила свет, а лишь теребила малюсенький свёрточек в руках.

Утро было отвратительное, тусклое и грязное небо было перевернуто. У Тайки впервые в жизни появилось непреодолимое желание покурить. И тут она мгновенно вспомнила про парня в подъезде. Накинув куртку и мигом впрыгнув в свои боты, прямо так вышла в подъезд.
Он сидел все там же, прижимаясь к стене. Тайка хлопнула дверью, и он резко повернулся в ее сторону.
Ей даже стало как-то странно не по себе от этого взгляда. Парнишка смотрел на неё с такой нежностью, что она чуть не присела от того, что ноги ее подкосились. Он любил ее всю, целиком и, казалось, остаться без неё для него равносильно смерти.
Тайка резко дернула головой, с каким-то удивлением посмотрела на него и вошла обратно в квартиру.
Все уже ушли, уже одиннадцать, на школу уже забито. «Наверно, скоро должны будут быть похороны» - подумала Тайка: « А я не пойду… надо кое-что сделать…» - как в бреду бормотала.
Пакетик с белым порошком был у неё в руках. Она сидела в растерянности и в тоже время с каким-то страшным выражением глаз. Что-то ужасное вертелось в ее голове «Да… да… да… непременно я должна, я это сделаю, ведь это правда, такая правда должна быть наказуема… ОН наказал ее, а я… почему я не могу?... я докажу, что ОН, как и мы не прав.…Пусть ОН сам это увидит…»
Тайка застегнула куртку и вышла. Парень тут же подскочил, увидев ее. Она спускалась медленно и, пройдя мимо, вдруг остановилась и посмотрела на него, парень все также смотрел на неё и даже не смел моргнуть: «Неужели всё сделаешь?» - громко и требовательно вдруг спросила Тайка, «Да» - неробко но, потупясь, он ответил.
Тайка вышла.
Пошла к Стасу. Дверь была открыта, она зашла. В квартире стоял густой туман, было ужасно тихо. Она прошла в комнату и увидела Стаса, лежащего в согнутом положении посреди комнаты. И всё. Пусто… никого. Балкон открыт и… пуст…
Тайка подошла к Стасу и пощупала пульс… всё понятно…
Наркота, как и тогда была разбросана по комнате, Тайка подобрала еще пару пакетиков и ушла.
«Почему нет вопроса, как решиться? Я уже решилась, страшная месть…» - сейчас смысла нет, он будет потом, потом всё будет ясно и понятно.
Тайка села в автобус. Не купив билета, она проехала полпути. Вошел контроллер и потребовал билет, Тайка посмотрела на него так, как будто он одолжил у неё машину, чтобы доехать до мексиканской границы.
Она вышла из автобуса и пошла пешком.
Ветер, грязь, всё как всегда, только какая-то лишняя тяжесть начала обременять, каждый шаг дается всё тяжелее и тяжелее, ветер перехватывает дыхание. Вот уже знакомое разваливающееся здание.
Тайка забрала Дашку в двенадцать.
Всю дорогу домой Дашка смотрена на сестру, и ее охватывал жуткий страх, она никогда раньше не видела Тайку такой, такой одержимой, взгляд её не мог остановиться . «Всё произойдет быстро …очень быстро … очень..» - вертелось у нее в голове.
Поднимаясь по лестнице в подъезде, Тайка даже не подняла глаз на парня.
Дома не раздеваясь, Тайка прошла на кухню и села за стол. Дашка сняла куртку и прошла вслед за сестрой. «Садись.» - тихо сказала Тайка. Тяжело вздохнув, она вытащила белый сверток из кармана и положила на стол. Дашка покорно повиновалась и с интересом уставилась на занятный и таинственный пакетик. «Так… мама очень занята чтобы возится с тобой… так что … в общем это …лекарство, и ты должна его принимать.» В ответ Дашка одобрительно кивнула головой, она была счастлива, что Тайка о ней заботится. Тайку покоробила покорная и до ужаса искренне добрая улыбка сестры. И что-то дернулось внутри. Но вдруг утихло. «Так смотри» - Тайка высыпала на руку белый порошок. «Закрываешь одну ноздрю…а… другой вдыхаешь порошок…так надо».

Всё, первый шаг сделан. «Скоро тебе будет хорошо» - подумала Тайка и ушла к себе в комнату.
Тайка, не раздевшись, села на кровать и уставилась в окно. Там было пусто и тихо, шел дождь, он сам по себе казался грязным, каждая капля была сгустком дерьма и противной кислотной слизи,
«И что можно так жить… и это жизнь? Это мясорубка... живая моральная мясорубка, разлагающая всё вокруг… и меня это коснулось.. дождалась,…а что сидеть в стороне? Лучше бы… Хотя мне ли судить что лучше..» - эту мысль прервала Дашка, несмело приоткрывшая дверь.
«Чего тебе» - даже не смотря в сторону сестры, сказала Тайка. «Можно я посижу с тобой, мне просто как- то…» - Дашка замялась. «Чего как-то?» - нервно дернулась Тайка. «Заходи».
Дашка с трудом дошла до кровати, у нее был вид ненормальной, Тайка уставилась на нее. Дашка была страшно бледна, а зрачки были настолько малы, что, казалось, их не было вообще.
Тайка подорвалась и побежала на кухню «Так… так… так… Какого хера я делаю??!!» - она не заметила как это вырвалось. Ее всю затрясло, скинув одежду прямо на кухне, она побежала в ванну. Врубила ледяную струю и залезла под душ. Все поплыло перед глазами, Халява, Стас, Дашка, и белый горизонт, дорога…в никуда…
Когда Тайка вернулась в комнату, Дашка уже спала на ее кровати, свернувшись калачиком.
«Мы просто люди, жалкие твари, нет смысла в нашем существовании… Глупая игра… с глупыми правилами… и с глупой концовкой.» - глядя в засаленное окно, Тайка бормотала себе под нос.
Дашка спала уже два часа, а Тайка все сидела рядом и просто не двигалась.
Вот уже четыре часа. Вдруг Дашка открыла глаза, зрачки все еще были маленькие. «Ну что» - спросила Тайка, Дашка тяжело дышала и тупо смотрела на сестру, «ты будешь отвечать или что» - уже нервничая, требовала Тайка. Дашка лишь качнула головой и вновь легла на подушку «У меня все хорошо» - словно запрограммированная ответила она.
Мать пришла в семь, а Дашка все не вставала.
«Что случилось?» - с какой-то робостью она спросила у Тайки. «У нее все хорошо».

В шесть прозвенел будильник, мать уже ушла на работу, Дашка спала в Тайкиной комнате.
Тайка встала и выкинула будильник в форточку, это был тонкий намёк на ненадобность этого предмета.
На кухне было грязно и холодно, и запах уже в сотый раз прокипяченного кофе въелся в кухонную атмосферу.
Есть не хотелось, да и жить в принципе тоже…
Дашка тут же подскочила, прибежала на кухню, «Чего тебе» - не взирая на сестру, пробурчала Тайка.
- Я хочу кушать.
- А я хочу квартиру в Нью-Йорке, и что дальше?
Разговор был многообещающим.
- Давай поймаем крысу и съедим, - на полном серьезе сказала Тайка. Дашка малость смутилась от того, что сестра так язвит.
- А лекарство сегодня тоже нужно принимать?
У Тайки все внутри перевернулось. Она не ждала такого удара, удар прямо в сердце, которое уже почти разучилось чувствовать что-либо кроме равнодушия.
- Ннннет.. – протянула она. И ушла в коридор.
«Чего ты ждешь? На этом дне? Что может быть хуже всего этого?» - спросила она еле дыша.
«Я не знаю… Но есть ведь что-то светлое, что-то… есть…» - чуть смея говорить, сказал парень.
«Нет.» - неестественно хладнокровно сказала Тайка и вышла из дома.

«И вновь затянет безмятежность свою бессмысленную песнь… Кто это сказал…? Идиотка, это я сказала… Что-то светлое… Нет, этого нет, не было и не будет… Зачем же нарушать столь длительную традицию… Да и кто я такая, борец за справедливость или за добро?! Я как все – никто. И все также как и я – никто.» - она не заметила в своих рассуждениях, как забрела в какой-то непонятный район. Вокруг тихо и пусто, как в душе. Какой-то пьяница валялся возле помойки, прося о чем-то и непонятно кого, наверно, помойку.

Утро. Что-то не так, что-то обрушилось. Может, уже пора?.. Тайка с трудом встала с кровати и пошла на кухню.
Дашка сидела на стуле, зажавшись в комок. «Ты чего?» - Тайка с трудом произнесла. Когда мелкая повернулась, Тая отшатнулась к стене. У Дашки были огромные зрачки и большие синяки под глазами, её всю трясло, и частые громкие рывки воздуха из её груди прерывали глухую тишину.
«Я не знаю что со мной» - с диким отчаяньем и уже чуть не плача сказала Дашка. «А я знаю.» - глубоко вздохнув и уже всё поняв, сказала Тайка и достала пакетик. «Это лекарство…» - с сомнением проговорила Дашка, «Да это лекарство! И ТЫ ЕГО ПРИМЕШЬ!» - уже в исступлении орала Тайка. Она быстро сбегала в свою комнату и принесла остальные пакетики. «Давай, приступай, ты уже знаешь, как это делается! Ну же давай, чего ты трясешься?» - И Тайка впервые в жизни заплакала.
Дашка трясущимися руками раскрыла сверточек и сделала все как нужно, «Давай всё!» - приказала Тайка.
Дашка все сделала, конечно же, она не смогла всё использовать, но растеребила каждый сверточек. И сидела полностью ошалевшая от вмиг наступившего и захлестнувшего её ощущения, странного, которое она не могла контролировать, никак. Зрачки начали сужаться, а дыхание замедлятся. Сердце стучало всё тише и тише.
Тайка сидела на полу, прижавшись к стене, она, казалось, совсем перестала соображать.
Вдруг она резко подскочила и крикнула в бешенстве: «Нет ничего светлого!!! НЕТ!» - схватила Дашку за руку и потащила в подъезд.
«Ну что ты теперь скажешь? И что же есть вообще святого в этом мире, в этом дерьмовом мире!? И что? Всё бы сделал для меня, до сих пор так думаешь!? Отвечай!» - она кричала на весь подъезд, но этим стенам давно уже было все равно.
«Я тебе помогу. Я всё…всё сделаю…правда…» - он отвечал это так, как будто пытался доказать это еще и себе.
«Всё?! Ну тогда делай, делай, что стоишь. Раз ты на всё готов ради меня! Делай! Я тебе приказываю!» - и придвинула к нему Дашку. Он оказался не тем, он сделал, она сказала и он сделал.
А Тайка стояла и смотрела и, слезам не было конца, и этому ужасу и этой жизни…
Она вскочила, буквально задыхаясь, и выбежала из подъезда. Парень стоял в оцепенении, он едва осмелился взглянуть на Дашку и тут же бросился ей в ноги, плача, отчаянно рыдая, не понимая, что происходит, не осознавая весь этот кошмар. Дашка стояла не живая, не мертвая, она просто молчала, и дыхание становилось всё тише и тише…

Тайка бежала по улице, по этой бесконечной и зачем-то солнечной, жестокой улице. Бежала, бежала, а зачем уже бежать, незачем, всё уже сделано, всё уже доказано…

Вокруг всё белым бело, тихий теплый ветер, безмятежная тишина…
А в аду этого нет.
Angelina